Александр Ляпин: "Твое место по жизни"

Когда Александр Ляпин взял в руки гитару, умер Джимми Хендрикс. Или наоборот: более традиционно - Александр Ляпин взял в руки гитару в год смерти Джимми Хендрикса. Кроме того, учился играть на скрипке в музыкальной школе. Играл в группах «Ну, погоди», «Воскресенье» (не то, где Алексей Романов) и др. Благодаря старым дружеским контактам оказался • «Аквариуме», тогда еще наполнявшемся и локальном. Широким массам стал известен именно благодаря своей службе на соло-гитаре в атом коллективе в период его наибольшей славы. Мало-помалу стал чуть ли не лучшим гитаристом-рокером города или даже страны. По пути собирал несколько своих составов: «Мотор-блюз», «Теле У», «Опыты А. Ляпина» (видимо, по типу Jimi Hendrlx Experience). На последнем варианте остановился. С записью альбома «Равноденствие» закончилась служба в «Аквариуме». Покатался по Европе с Курехин-бандом. Параллельно укреплял свои опыты. Записал три альбома: один в студии ЛДМ, другой -на радио, третий, чисто инструментальный, на студии ТТ«Сестра» при участии крупного продюсера и звукорежиссера М. Васильева.

Вот вкратце ценные сведения, которые поведал мне сам Александр Сергеевич ровно год назад при первой официальной встрече-интервью.

Да, он тогда еще жениться собирался.

Казалось, что за год изменится - а тут события косяком пошли. С «Поп-механикой» разбежался, поехал на концерт в Америку, а застрял на три меяца. Альбомы записал, а в свет не выпустил.

Да, он еще женился.

— Итак, Саша, начнем с альбомов. Где они?

— С Домом радио получилось не очень хорошее качество Плюс к тому произошла некая история с ЛТ, которое предоставляло мне эти смены, и я решил не продолжать работу. Но нет худа без добра, потому что теперь я имею весь этот материал и свожу его на пластинку, которая выйдет на всесоюзной фирме грамзаписи «Мелодия». Я очень благодарен и Тропилле, и Бурлаке, и группе «ДДТ», которые под запись своего альбома взяли много смен и выделили часть мне для записи уже моей пластинки. Мир не без добрых людей.

А инструментальный альбом мог бы выйти, но что-то мы не договорили с Михаилом Васильевым, точнее, я не дал ему точного ответа, стоит ли пленку выпускать в свет. Меня к тому же не устраивало и там качество, но это опять зависело от радио, на котором писались болванки. Этот альбом на сегодняшний день существует в виде демонстрационной записи у меня дома. Его можно, в принципе, выпустить, но он устарел. Я пока не определился. Если будет возможность, то я с удовольствием записал бы еще просто инструментальный блок.

— Ты сменил состав музыкантов. Когда это произошло и почему?

— В данный момент группа также состоит из трех человек. Но в основном это даже два человека: я и очень известный в прошлом и очень хороший барабанщик Саша Емельянов. Он раньше играл совершенно иную музыку. Он играл в группе ГЕЗЫ, он играл с Курехиным, Вапировым, Голощеки-ным много лет назад. Потом вообще прекратил музыкальную деятельность в силу личных обстоятельств. А сейчас он решил заняться музыкой снова и вот судьба нас свела. Судьба в лице нашего общего друга Вани Бахурина. Басисты у нас приглашенные. Допустим, на концерте памяти Джона Лен-нона в «Юбилейном» мы играли с Сашей Титовым. Но он на последнем концерте играть не смог и выступил Андрей Муратов в качестве клавишного басиста. Судя по последней нашей деятельности постоянный басист у нас не появится, поскольку технический уровень Емельянова очень высок и мы можем, в принципе, вообще работать только вдвоем. По крайней мере, на записях.

А состав сменился потому, что он и был не мой, я не имел на него права, как и он на меня - это была ритм-секция группы «ДДТ». Группа «ДДТ» занимается своим творчеством, я своим, но зависимость у нас друг от друга возросла до такой степени, что я не могу ребят дергать, а они тоже переживают, дергаются, а это ни к чему. И я решил сделать наконец постоянный состав.

— Раз уж мы заговорили о «ДДТ», то тебе придется рассказать, как вы совместно скатались в Америку.

— Все началось года два с половиной, даже три назад, когда в Ленинград приезжал некто мистер Толбек из Америки. И как в Ленинградском рок-клубе принято считать, пытался скупить на корню весь советский рок. Это, конечно, асе бред - он ничего не пытался скупить, я это понял, прожив у него три с лишним месяца. Очень нормальный мужик, но человек от искусства, а не от бизнеса. Просто добрый парень, который хотел многим людям помочь. В силу разных причин это все не состоялось.

Да, так мы говорили о гастролях. Мы по его приглашению оказались в Америке вместе с группой «ДДТ». Был сделан один концерт в Лос-Анжелесе, в зале «Палладиум». Это очень престижный зал, в котором играли в свое время «Роллинг стоунз» и многие другие популярные группы всего мира. После нас на следующий день там работал оркестр Дюка Эллингтона.

Концерт был удачным, но турне, которое планировалось после него, не состоялось. Американская сторона называет причиной то, что группа «ДДТ» прилетела слишком поздно. Для того, чтобы организовать большое турне, это ни для кого не секрет, требуется хороший промоушн, большая раскрутка, газетная компания. Но «ДДТ» приехали всего за два дня до концерта и получилась большая гонка и спешка.

А там очень быстро все забывают. Надо все сразу же хватать по горячим следам. Чуть-чуть замялся - и все уже переключились на что-то другое. В том числе и спонсоры. Калифорния очень богатый штат и было много людей, готовых, в принципе, вложить деньги в это предприятие... Но тут никто не виноват. Просто такое стечение обстоятельств. И я думаю, что для «ДДТ» это лучше. Им было бы, конечно, трудно в Америке, потому что это русскоязычная группа. Заставить, то есть предложить Шевчуку петь по-английски - полный бред. Он поэт. Поэт русского языка и своего народа, ему делать что-то в Америке очень трудно, несмотря на популярность там Горбачева и заходящую популярность советского рокового искусства. Хотя все равно группа очень классная и могла бы там прокапать. Немножко пораньше.

Я думаю, что они могли быть там интересны. Приезжал перед нашим выступлением Горбачев и на этой волне можно было что-то сделать. Тем более, что концерт в Палладиуме был организован таким образом, что Шевчук пел по-русски, а все его речи между песнями переводились, а тексты песен были переведены и даны на экранах, чтобы кому нужно мог прочитать. Но в Америке, в общем-то, на тексты мало кто обращает внимание. Людям нужна энергия и искренность. Потому что там все играют очень хорошо, очень красиво, очень чисто, но это даже слишком. Американцы от этого устали, им не хватает немножко души. У Юрки она есть. И он бы мог, в принципе, пробить эту стенку. Ну, вот не случилось.

Я тоже выступил -в Палладиуме. Выступил не очень удачно. Это, кстати, может быть ответом на вопрос, почему я сменил состав. Перед поездкой в Америку мы очень долгое время не репетировали с Вадиком и Игорем Доценко. Естественно, что они просто, как автоматы, исполнили свои партии. Отработали, как говорится. Была несыгранность и единственное, что приятно - они хоть помнили, что надо играть.

Поэтому я стал много думать, искать, знакомиться с американцами, искал друзей, нашел их, в общем. Пробовал с одними, с другими, посчастливилось даже с Эмерсоном и с Алексом Акуной из «УЗЕ РЕПОРТ». Все это настроило меня на то, что состав надо набирать постоянный и свой. Из-за этого я расстался и с «Поп-механикой». Для того, чтобы целиком и полностью вложить себя в свое дело. Распыляться я больше не хочу. Мы не ссорились и не собираемся ссориться. Я ребят очень люблю и уважаю, как музыкантов. Но играть мы вместе больше, пожалуй, не будем - им надо работать с «ДДТ», и я дергать их не хочу.

«ДДТ» уехали, а я остался, потому что мне была интересна эта страна, а возможность остаться была - мне сказали, что я могу жить там, как хочу, сколько хочу и ни о чем не заботиться. Мне была интересна Америка все время. Я остался изучать: что за люди, как живут - мне было интересно это чисто по-человечески. Была интересна прежде всего музыкальная жизнь.

Калифорния - штат веселый: блюзы, хиппи. Я. считай, на свою вторую родину попал. А сейчас я еду туда заниматься уже непосредственно музыкальными делами.

В «Палладиуме» был единственный концерт в нашем понимании. Кроме того, я играл в блюзовых клубах очень много, просто в клубах. Какого-то испуга - что вот Америка, все круто играют, у меня не было - мне было все равно. Я играл, видел лица людей и понимал, что, в принципе, им это нравится и им это надо. Это было приятно. И не потому, что я считаю себя ах каким музыкантом. Я делал то, что делал всю сознательную жизнь. Без всякого выпендрежа -делал, как зелено Господом Богом. Мы играли, допустим, в «Чайн-клабе» - самом популярном и престижном клубе Лос-Анжелеса. Туда просто так бесплатно приходят поиграть Стиви Уандер, Дэвид Ли Рот (я там, кстати, и играл с Эмерсоном). Естественно, что туда не попасть, там стоит очередь. Как у нас за едой. Это, кстати, единственная очередь, которую я видел в Америке. Очередь за искусством. Мы туда попали с заднего входа, без всякой очереди, как нас учили в нашей стране. «ДДТ» тогда еще не прилетели, были только Шевчук и Никита Зайцев. Это было самое удачное выступление из многих других. И вот уверенность в том, что делаю то, что нужно людям, укрепила мои позиции, -я решил все бросить к чертовой матери и заниматься только музыкой. Окончательно. Чем только не занимался - женился, разводился - херней, короче, всякой... То есть, я всегда занимался только музыкой, но распылялся, а теперь могу вернуться к тому, с чего начал. Многие мои друзья объясняли мне всегда: то я далаю так, это не так, и все вместе это вышибало из меня уверенность. Теперь я вновь ее обрел. Поэтому я сижу, играю на гитаре, слушаю музыку и вот с тобой разговариваю.

— И как ты теперь будешь заниматься чисто музыкой? В той же Америке?

— Меня ждет там продюссер, с которым я уже начал работать в прошлый приезд. Он предоставил мне свою студию в личное пользование. Он занимался со мной вокалом, всякими разными постановками, учил меня, как ни странно, американской музыкальной конъюнктуре. Не тому, что надо подражать той или иной группе - он выдавал мне всю информацию, чтобы я (или с ним вместе) мог ее оценивать объективно и найти путь, который бы в корне отличался от всего того, что делают американцы. Найти какое-то ни на что не похожее направление, что на самом-то деле не просто. В принципе, мы определились, хотя я не буду пока об этом подробно говорить, поскольку это является, если не коммерческой, то художественной тайной. Я уверен, что из этого что-то выйдет - я знаю его возможности, его связи. Он не выпускает меня сразу, придерживает, потому что хочет, чтобы это было здорово. Чтобы это не было новым «Парком Горького» или экспериментом Бори Гребенщикова с Си-Би-Эс. Чтобы это было интересно Америке, и всему миру - может быть. И Советскому Союзу, естественно. Не подумай, я не собираюсь бросать Советский Союз, уехать в Америку под девизом, что здесь все говно, а там все здорово. Я буду играть там, где это людям нужно.

А у Борьки изначально не было никакой офигенной популярности, равно как и не было никакого провала - миф есть миф. Все хотят сначала героя возносить, а потом его обосрать. Во-первых, Борька этого не заслуживает - ты сама прекрасно понимаешь, что он сделал в поэзии, в музыке, во всем нашем искусстве. И разговоры о взлетах и провалах -полная ерунда. Можно сказать, что не было ожидаемого взлета после первого альбома. Не было и провала. Просто кто-то где-то ошибся. Может быть, он. Может, кто-то другой, может, конъюнктурная система дала осечку. Хотя его раскручивали довольно долго, много было вложено денег. Мне жаль, что у него не получилось. Я могу, конечно, сказать, что вот он ошибся в том, том, а я бы сделал так. Это смешно, ведь я не был там рядом с ним и не знаю, что он делал и что говорил. Ему самому виднее. Сейчас он в Англии что-то делает, здесь начал заниматься студией. Это уже говорит о том, что орьне стал работать только там, как казалось многим, в том числе и мне, сначала. Не знаю, интересно это или нет - мне сейчас все равно. Но во всяком случае, делает что-то человек - приятно. Не опустил руки. А с другой стороны, не было бы «Парка Горького» или эксперимента Бориса - не было бы и объективной картины.

— А вообще у кого-нибудь из наших какая-нибудь популярность есть?

— Упоминали «Кино» во многих беседах. Не так: «Ах, запомнилось». Просто с советским роком связывали именно Цоя. Джоанна Стингрей сама из Калифорнии, они там вроде бы играли. Их не ругают, помнят. Если американцы помнят, значит, группа хорошая. Спросишь про «Парк Горького», несмотря на то, что его крутят - многие не знают и знать не хотят. Скажешь «Кино» - помнят, говорят: «Да, была у нас такая группа. Вроде не плохо». Вот так-то. Если бы они там гастролировали, работали, могла бы быть и большая популярность. Ошибка многих групп, что они начинают с Нью-Йорка. Нью-Йорк, с одной стороны, город классный. Это столица мира. А с другой стороны, он очень опасный. Я бы не советовал группам приезжать в Нью-Йорк и сразу: «А вот мы щас всех поставим!» Ни i хрена они не поставят, потому что там люди так играют - и нет ничего: ни денег, ни популярности. Там как здорово ни играй - все зависит от струи. Попадешь в струю, найдешь хорошего менеджера, промоутера -и все у тебя получится. А можешь играть здорово и всю жизнь просидеть в дерьме. Свои мафии. Музыканты могут и не подозревать, что на них делаются те или иные операции денежные. И такие, что просто чума. Это, в общем, не очень положительная черта Америки. Не все там так гладко, как хотелось бы и как верилось раньше. С другой стороны интересно, не меньше, чем у нас, в Европе. Мне Америка понравилась, я сумел к ней привыкнуть. Из многих других стран, где я бывал, очень быстро начинало тянуть назад: домой, к своим гитарам, к своим друзьям, к ребенку, в конце концов. К архитектуре даже. А в Штатах я прожил столько времени, и хоть и скучал, узнавал столько нового, что жертвовал своей ностальгией и жил там совершенно спокойно, без всяких угрызений совести.

— Ты говоришь, что тебе все твой продюссер объяснил. Можешь ли ты частью этих сведений поделиться с теми, кому еще никто ничего не объяснял, или плохо объяснял, или наука не в прок пошла?

— Ну, это отдельная беседа. Я должен еще подумать, что я имею право говорить, а что нет.

— Ну, хотя бы общие вещи.

— Во-первых, любая команда должна быть интересна. Во-вторых, она должна быть уверена в том, что она делает. В-третьих, выходя на западный рынок, она должна очень хорошо знать, что там делается и как, быть хорошо осведомлена. Иначе советским группа конкуренцию -не выдержать, потому что играют плохо все. И поют плохо, и знают все об этом в глубине души. Я не открою Америки, если скажу об этом во все услышании. А пока все с криками: «А мы все равно добьемся!» - лишь выпускают пар. Но пар, который выпускают из чайника, может просто раствориться в воздухе всего мира. Какие слова я громкие говорю! А эту энергию надо аккумулировать и правильно направить, тогда она будет крутить большие турбины.

Нашим не выдержать просто по игре, там играют очень классно. Нет, есть, конечно, и плохие музыканты, в Европе их навалом. Когда я работал с «Поп-механикой», очень много приходилось играть просто с бесталанными гитаристами, басистами. Я исключаю Англию, потому что там всегда было все хорошо. И было, и есть, и будет. Так что, начинающим надо следить за тем, что происходит в Америке, мотать на ус. Но не следовать впрямую.

— Есть ли у тебя какие-то дела в Советском Союзе? Предлолагаются концерты, есть ли менеджер?

— С менеджером здесь мне не везло всю сознательную жизнь. Потому что менеджер всегда связан с деньгами, с раскруткой, а этого у нас делать не умеют. Умеют, как правило, вынимать деньги и не давать ничего взамен.

Возвращаясь из Америки, я совершенно не думал о том, чтобы записывать здесь пластинку. Но вот появилась возможность. Я хотел бы играть здесь. Но, может быть, это бредовая идея, я не хотел бы делать что-то за деньги, какие-то коммерческие мероприятия. Хочется играть для души, вот как васинские концерты - никаких денег не было. И. может быть, поэтому был такой дух. Мне это напомнило старые концерты, когда мне было семнадцать лет и я' начал играть в подполье, во всяких клубах, школах, по ночам. То есть напомнило те времена, когда все это делалось не за деньги, а от всей души. Конечно, кто-то наживался на этом, ну, да Бог с ними. Была своя такая тусовка, людям нравилось.

— Ну, а как у тебя с личной жизнью?

— Никакой личной жизни. Личная жизнь происходит время от времени.

— То есть официально к вящей девичей радости можно записать: «Александр Ляпин опять холост?»

— Одинок. Я вкладываю всего себя в музыкальную жизнь. У женщин же вполне стандартное и понятное желание иметь семью, иметь ребенка. Любой человек, который вкладывает себя полностью в дело, будь то музыкальное или любое другое, не может быть хорошим семьянином. А с музыкантами, как правило, трудно ужиться. Я живу уже тридцать четыре года, сам с собой. Я пытался экспериментировать с личной жизнью, и каждый раз тыкался лбом об стенку. Будто кто-то меня наказывал и ставил в некий музыкальный угол. Я в Америке видел и даже сфотографировал такой угол: висит гитара расчехленная, бурдюк с вином, шляпа. Вот твой угол, вот твое место по жизни.

А. ЧЕРНИГОВСКАЯ
Фото А. Усова
Рокси-экспресс №3 1991
Статья сохранена Борисом Сагайдаком