ТИХИЕ МЕМУАРЫ

ПОЛИВАЛЬЩИК ТЕННИСНЫХ КОРТОВ СЕВА ГАККЕЛЬ НАПИСАЛ КНИЖКУ "ЗА ЖИЗНЬ"

Иду я как-то зимой по Восстания, а навстречу Сева Гаккель - босиком, с распущенными длинными волосами, и раздает всем манну небесную.

Это картина пятнадцатилетней давности. Сева теперь не живет на Восстания, поседел как лунь и убирает свои, по-прежнему длинные, волосы, как сам говорит, "в скупую косу".

"Душа и совесть "Аквариума"", как называли его музыканты и поклонники, с времен оных легла на дно. И вот - тихий дебют Севы в Интернете: вышел его роман с загадочным названием "Аквариум как способ ухода за теннисным кортом". В конце октября книга вышла в издательстве "Сентябрь".

Мемуары Гаккеля приятно напоминают мемуарную прозу XIX века, не ограничены рамками рок-"тусовки" и не содержат фотографий.

Скромный Сева Гаккель, который и по сей день себя музыкантом не считает, в свое время мог быть легко причислен к так называемой золотой молодежи. Его дед был известным авиаконструктором, а отец - академиком-океанографом. Его юность - конечно, "Сайгон" и ступеньки Михайловского замка, затем - "Аквариум". Он был, кажется, единственным, кто ушел из группы по собственному желанию. И с тех пор он утратил интерес к музыке. Тогда же он навсегда отказался от мяса, алкоголя и табака, пристрастился к моржеванию и медитировал. На пике перестройки Сева открыл первый в Питере рок-клуб. Впрочем, отсутствие в проекте явной коммерческой линии через несколько лет привело "TaMtAm" к закрытию. Так прожив до 47 лет, не став респектабельным, как некогда пророчил Б.Г., не свалив за "бугор", как сделали многие аквариумисты, Сева обзавелся семьей и написал мемуары.

- Сева, что побудило тебя взяться за перо?

- Искушение. И - желание выплюнуть, слить тему "Аквариума". У Борис Борисыча в коммуналке на ул. Софьи Перовской в туалете висела табличка: "Держите ручку до полного слива".

- Значит, роман можно рассматривать, как вариант истории "Аквариума"?

- Ни в коей мере. Дюша (Андрей Романов) подписал контракт, кажется, с московским издательством "Лиан", на свои воспоминания, которые начал писать приблизительно тогда, когда и я. У Дюши это история "Аквариума", а у меня - история про меня.

Я предполагал, что книжка станет предметом внимания желтой прессы. Жизнь в "Аквариуме" до 84-го года - это было счастливое время. Мы совершили ошибку, когда решили сделать "Аквариум-проект", который просуществовал три года. Эта вторая фаза уничтожала первую, а в третьей фазе Б.Г. взял на себя право уничтожение всех предыдущих фаз. В 88-м году я окончательно ушел из "Аквариума", хотя принял участие в двух концертах - в 91-м и 97-м годах.

- Не кажется ли тебе, что у Борис Борисыча тема "Аквариума" подобна сказке про белого бычка?

- Да просто про белого козла. Б.Г. не может не знать, что "Аквариум" разбился вдребезги. Он же умный человек.

- Я знаю, ты сочинял собственные песни. Не возникало желания сделать сольный проект?

- Это было давно. Мне даже показалось, что у меня случилось несколько точных песен. Но у меня совершенно нет амбиций, и я даже рад, что в тот момент это не осуществил, потому что у меня не такой убедительный голос, который позволил бы донести до сознания слушателя.

- Как Б. Г. может отреагировать на твою книгу?

- Мы виделись на дне рождения Брайана Ферри. Судя по его настроению и тому, что он не сказал ни слова, в этом и заключалась оценка написанного.

- Сева, почему ты предпочитаешь поливать теннисный корт, а не делать контрапункты на гринчело (виолончели)?

- Мне нравится выполнять любую работу, которая не связана с идиотизмом.

- Что ты подразумеваешь под идиотизмом?

- Идиотизм бывает позитивный, тогда он сродни ироничному отношению к жизни. Но есть такая вещь, как упертость, когда невозможно сдвинуться с мертвой точки, когда люди начинают следовать своим принципам, и это не создает ничего, кроме препятствия.

- Значит, ты беспринципный человек?

- Я человек - беспринципный, безапелляционный, бессовестный, беспардонный...

- Ты понял, что все относительно? Еще Эйнштейн это заметил.

- Если это сказал Эйнштейн, будем говорить о нем.

- Ты - философ?

- Называй меня так, мне приятно.

- И немузыкант?

- Я не состоявшийся музыкант, но получается так, что я по жизни играю и играю прямо сейчас.

- Почему ты занимаешься кортами?

- Корты - это оптимальный вариант взаимоотношений с внешним миром. Это могла быть кочегарка, сторожевой пост. Я к такому роду занятий отношусь с большим почтением.

- Ты - человек, старающийся не выходить из себя?

- Я человек уравновешенный с импульсивным характером. Вспыльчивый, и это самая отрицательная черта, потому что я невыдержанный и психопат.

- Человек, признающийся, что он психопат или шизофреник, очевидно, должен быть очень смелым и уверенным в себе? Представь, например, Борис Борисыча, который говорит, что он - психопат.

- Давай, все вопросы, касающиеся Борис Борисыча, - к Борис Борисычу и все вопросы, касающиеся "Аквариума", - туда же, поскольку он по сей день является носителем этого древнего имени.

- Сева, что ты любишь, кроме музыки?

- Меня искусство не интересует вообще, я в нем ничего не понимаю, в музыке в том числе. Я долго и упорно пытался ходить в Эрмитаж, в особенности на третий этаж. Было принято ходить, и я ходил, но ничего не понял. Жизнь, смерть, любовь - все это за гранью моего словаря.

- Ты вне политики?

- Когда горела Останкинская башня, я думал, это давно должно было случиться, из-за потока лживой информации, которую она источала.

- Ты насмотрелся телика?

- Когда у нас в семье однажды оказался телевизор, я три года смотрел все подряд, потому что я ничего не видел - ни фильмов, ни Шварценеггеров. Потом меня затошнило, и я отдал кому-то телевизор.

МАРГАРИТА КРЯЖЕВА
"Время СПб" (№11, декабрь 2000)